Некоторое время назад я написал статью «О похвале в коучинге», в которой написал, что похвала от коуча является оценкой коучем клиента и, следовательно, недопустима. И привел альтернативу похвалы — прямую коммуникацию.

Ниже я привожу подтверждение своих мыслей, которое я нашел в книге Тимоти Голви , человека, которого считают одним из основоположников коучинга.

Эта книга называется «Внутренняя игра в теннис» издательства «Сэнтэ», отрывок приведен из 3 главы, которая называется «Успокоившийся разум».

Примечательно что, книга У.Тимоти Голви (W. Timothy Gallwey) «The Inner Game of Tennis», изданная в 1974 году, на русском языке была опубликована дважды под разными названиями и с разным переводом фамилии автора: в 2008г. изд-вом «Сэнтэ» ‒ «Внутренняя игра в теннис», Тимоти Голфи и в 2010г. изд-вом «Олимп-Бизнес» ‒ «Теннис. Психология успешной игры», У.Тимоти Гэллуэй. Текст книг идентичен.

«Как насчёт положительного размышления? Прежде чем закончить с темой беспокойного разума, нужно что-нибудь сказать о «положительном настрое мыслей».
Плохое влияние отрицательного взгляда (образа мыслей) часто обсуждается в эти дни. Книги и статьи советуют читателям заменить отрицательный взгляд положительным. Людям советуют перестать говорить себе, что они некрасивы, некоординированны, несчастны и что-то ещё, и повторять себе, что они привлекательны, хорошо скоординированы и счастливы. Замена отрицательных убеждений положительными даёт, по крайней мере, кратковременную пользу, но я всегда считал, что медовый месяц заканчивается слишком рано. Один из первых уроков, что я усвоил как тренер, это не придираться к ученику или к его замахам. Поэтому я перестал и критиковать. Вместо этого я хвалил ученика, когда мог, и делал только положительные предложения о том, как поправить его замахи. Некоторое время спустя, я обнаружил, что больше не хвалю своих учеников. Осознание, которое предшествовало этой перемене, произошло в один день, когда я давал уроки по работе ног группе женщин.

Я сделал несколько предварительных замечаний по поводу самокритики, когда Клэр, одна из женщин, спросила:

‒ Я могу понять, что отрицательный образ мыслей вреден, но как насчёт того, чтобы хвалить себя, когда ты делаешь хорошо? Как насчёт положительного взгляда?

Мой ответ был туманным. Я сказал, что едва ли положительный взгляд так вреден, как отрицательный, но в течение последующего урока я стал видеть проблему яснее. Вначале урока я сказал женщинам, что дам каждой из них выполнить шесть ударов справа с хода и пусть они осознают, что происходит с ногами. Я попросил их, не думать, что правильно, а что нет, они должны только следить за работой своих ног. В то время, когда я подкидывал им мячи, я не делал замечаний. Я пристально наблюдал за тем, что происходит у меня перед глазами, но не высказывал никакой оценки, ни положительной, ни отрицательной. Так же женщины были спокойны, наблюдая друг за другом без комментариев. Каждая казалась поглощённой процессом.

После серии из тридцати мячей, я заметил, что у сетки нет больше мячей, они все на моей стороне корта.

‒ Смотрите, ‒ сказал я, ‒ все мячи на моей стороне и ни одного у сетки.

Хотя моё замечание было просто констатацией факта, тон моего голоса показывал, что я был доволен тем, что видел. Я хвалил их и косвенно хвалил себя как их инструктора. К моему удивлению, девушка, которая должна была бить следующей, сказала:

‒ И нужно же вам было говорить это как раз, когда моя очередь!

Хотя она полушутила, я мог видеть, что она немного нервничала. Я повторил те же инструкции, что и раньше, и подал ещё тридцать мячей без замечаний. На этот раз на лицах женщин появились хмурые взгляды, и их работа ног казалась немного более неловкой, чем раньше. После тридцатого мяча было восемь мячей у сетки.

В душе я критиковал себя за то, что разрушил магию. Затем Клэр, девушка, которая первоначально спрашивала меня о положительном образе мышления, воскликнула:

‒ О, я испортила всё. Я была первой, кто попал мячом в сетку, и я попала четыре раза.

Я был поражён, как и другие, потому что это была неправда. Это другая теннисистка попала в сетку первым мячом, а Клэр попала в сетку только дважды. Её оценочный ум исказил её восприятие того, что действительно произошло. Тогда я спросил женщин, думали ли они о чём-то ещё в течение второй серии мячей? Каждая из них рассказала, что осознавала свои ноги, но больше была поглощена тем, что старалась не попасть мячом в сетку. Они старались оправдать ожидание, образец правильного и неправильного, который, как они чувствовали, был поставлен перед ними. Это было как раз то, что отсутствовало во время первой серии мячей. Я понял, что моя похвала вовлекла их оценочный ум. Разум заработал.

Благодаря этому случаю, я начал понимать, как действует оценочный ум. Всегда, ожидая одобрения и желая избежать неодобрения, он рассматривает похвалу как потенциальную критику:

«Если тренер доволен одним видом исполнения, он будет недоволен противоположным. Если я нравлюсь ему потому, что делаю хорошо, я не буду нравиться, если не буду хорошо делать».

Образец хорошего и плохого был создан, и неизбежным результатом была рассредоточенная концентрация и вмешательство оценочного ума.

Женщины начали сознавать причину своей напряжённости в третьей серии ударов. Тогда Клэр, казалось, засветилась как лампочка в 1000 ватт.

‒ О. Я понимаю! ‒ воскликнула она, шлёпая ладонью по лбу. ‒ Мои похвалы ‒ это скрытая критика. Я использую ум, чтобы манипулировать поведением.

После чего она убежала с корта, сказав, что ей нужно найти мужа. Очевидно, она видела связь между тем, как она рассматривала себя на теннисном корте и её семейными отношениями, так как час спустя я видел её с мужем всё ещё поглощённую напряжённым разговором. Безусловно, положительные и отрицательные оценки связаны друг с другом. Невозможно оценивать одно событие как положительное, не видя другие события как отрицательные. Нет способа остановить только отрицательную сторону оценочного процесса. Чтобы увидеть замахи такими, какие они есть, нет нужды приписывать им плохие или хорошие качества. То же относится к результатам ваших ударов. Вы можете точно заметить, как далеко мяч приземлился, не относя его к категории «плохого». Прекратив давать оценку, вы не избегаете видения того, что есть. Прекращение оценивания означает, что вы ни прибавляете, ни убавляете к тому, что можно просто видеть. Факты предстают такими, как они есть ‒ неискажёнными. Таким образом, сознание становится спокойнее.

Но, ‒ возражает оценочный ум, ‒ если я вижу, как мой мяч улетает за пределы корта, и не оцениваю его как плохой, у меня не будет стимула изменить это. Если мне не нравится то, что я делаю неверно, как я собираюсь менять это?

Оценочный ум, хочет взять на себя ответственность сделать положение лучше. Он хочет признания, что играет важную роль в событиях. Он так же волнуется и очень страдает, если события идут не так, как он хочет.

Следующая глава будет рассматривать альтернативный процесс, в котором действия протекают непроизвольно и без мыслящей личности на сцене, гоняющейся за положительным и пытающейся улучшить отрицательное. Но прежде, чем завершить эту главу, прочтите эту мудрую и обманчиво простую историю, рассказанную мне очень уважаемым моим другом по имени Билл.

Трое мужчин в машине едут в центр по улице рано утром. Для наглядности предположим, что каждый из них представляет различный тип игрока в теннис. Мужчина, сидящий справа, положительно мыслящий, который полагает, что его игра великолепна и он полон чувства собственного достоинства, потому, что его теннис такой превосходный. Он также, по его собственному признанию, прожигатель жизни, который пользуется всеми удовольствиями, что, предлагает жизнь. Мужчина, сидящий посередине, отрицательно мыслящий, который постоянно анализирует, что не в порядке с ним и с миром. Он всегда вовлечён в какую-то программу самоусовершенствования. Третий мужчина, который ведёт машину, находится в процессе избавления от оценочного суждения в целом. Он получает удовольствие от событий, какие они есть, и, делая то, что кажется разумным.

Машина останавливается у светофора, перед машиной переходит улицу красивая молодая леди, которая привлекает внимание всех троих мужчин. Её красота особенно очевидна, т.к. она абсолютно голая.

Мужчина справа погружается в размышления о том, как приятно было бы оказаться с этой дамой в других обстоятельствах. Его мысли мчатся через прошлые воспоминания и будущие фантазии о чувственных удовольствиях. Мужчина, сидящий посередине, видит пример современного декадентства. Он не уверен, что ему следует пристально смотреть на девушку.

‒ Сначала мини-юбки, ‒ думает он, ‒ потом полуголые танцовщицы с обнажённой грудью, затем танцовщицы с голым задом и теперь они на улице средь бела дня. Нужно что-то делать, чтобы прекратить всё это!

Водитель видит ту же девушку, что и другие, но просто наблюдает за тем, что перед его глазами. Он не видит ни хорошего, ни плохого и, в результате, обращает внимание на деталь, которую не заметил ни один из его спутников: глаза девушки закрыты. Он понимает, что женщина ‒ лунатик. Реагируя тотчас же здраво, он просит сидящего рядом сесть за руль, выходит из машины, набрасывает своё пальто на плечи женщины. Он осторожно будит её и объясняет ей, что она, должно быть, шла спящей, и предлагает отвезти её домой. Мой друг Билл обычно заканчивал рассказ с огоньком в глазах, говоря:

‒ Там он получил награду за свой поступок, ‒ оставляя каждого слушателя слышать то, что он хочет.

Первый внутренний навык, который стоит развивать в себе, это навык некритического осознания. Когда мы «разучимся» судить, мы обнаружим, обычно с некоторым удивлением, что нам не нужна мотивация преобразователя, чтобы изменить наши «плохие» привычки. Нам, возможно, просто нужно быть более осознающими. Есть более естественный процесс учения, ждущий своего открытия. Он готов показать, что может сделать, когда ему позволят действовать без вмешательства сознательных усилий рассудительной сущности. Открытие этого процесса и опора на него ‒ это тема следующей главы.

Но сначала одно замечание. Для развития интуиции важно с уважением относиться как к своим достижениям, так и достижениям других людей. Уважать и осознавать свои возможности, а не оценивать себя по «шкале лучше ‒ хуже». Столь же важно для эффективного тенниса осознавать особенности игры вашего противника, но не надумывать. Научиться видеть в нём то, что можно увидеть, независимо от того кто перед вами ‒ новичок или чемпион.»